Нежность ночи

Нежность ночи ласкает и дышит в висок,
крик совы тишину нарушая,
испугал! Ты шептала: "Алеет восток...
Я твоя... Я живая, земная..."

Баритон, что дурманил сознанье твое,
зазвучал, без вина опьяняя:
"Ты Цирцея, ты солнце, ты счастье мое!
Зацелую тебя, заласкаю!"

26.07.2006 г.

  

  

 С тобою Грусть? И не отпустит вскоре?
Встречай, лелей бездонную, как море!
Истреплет душу, будто утлый челн,
взлетающий на гребни пенных волн.

А если вдруг нахлынет Вдохновенье?
И дивное почудится виденье?
И голос бархатистый и живой
нарушит сон и хрупкий твой покой?

Тогда крестись! Всевышнему молись!
C проникшим в кровь желанием борись!
Виденье, сжалясь вмиг, умчится прочь,
ты вновь один и стонам внемлет ночь.

Соблазн шальной... Ты пьян очарованьем,
сдержать не можешь шумное дыханье,
любви каприз, страстей опасный взлет!
Ты знаешь, разум сердце не поймет.

Замри, замри! Пусть Ветер Счастья веет,
душой завороженной пусть владеет,
струною колдовскою зазвучит
и голову безудержно кружит.

Что Грусть? С тобой? Она исчезнет вскоре,
не превратится, как грозила в горе.
И не истреплет душу, будто челн,
взлетающий на гребни пенных волн.

Я так хочу, мне ангелы велели...
Шелка струятся по твоей постели...
В молочности рассветного тумана
растаяли изгибы бедер, стана.

О, не смотри, дразнящим пылким взглядом...
Я обольстила... Но, тому не рада.

  

Иные миры

Ирэна Артемьева

Изогнув соболиную бровь,
на портрет посмотрев украдкой,
в сигаретном тонешь дыму,
исчезаешь в нем без остатка.

В невозвратную млечную даль
одинокою тенью уходишь
там в рассеянной дымке времен
силуэты былого находишь.

Дверь открыта в иные миры,
все случается, все бывает,
знай, стихия моя - огонь,
а печаль твоя воском растает.